Магия и маги в произведениях Толкина. Добрые и злые персонажи. Еще немного про первую трилогию Питера Джексона⁠⁠

Вдруг он махнул своей чесалкой, и в комнате стало темно. Сквозь

темноту Дилдо разглядел лучи, исходившие от одежд Гудгалфа, на груди

которого совершенно необъяснимо засветилась надпись на языке эльфов:

"Поцелуй меня во мраке, крошка!"

Гудгалф торопливо извлек из складок одежды огниво и, нервно высекая

искры из стен и пола, он сумел зажечь конец своего жезла, тусклое

мерцание которого было вдвое слабее, чем свечение дохлого светляка.

- Какое волшебство, - сказал Бромозель.

Касательно философии магии, в произведениях Толкина и некоторых примеров ее применения, рекомендую почитать этот прекрасный пост Люди и Магия в мифологии Толкина

Человеку, подобному мне, остается лишь отступить в восхищении, перед столь совершенным текстом.

Тем не менее, рассмотрим некие интересные особенности практического применения магии в Средиземье, а также чуть подробнее остановимся на личности самих волшебников.

Интересной особенностью магов, и всяких волшебных существ, в мире Толкина, является то, что их колдунство, во - первых не очень внешне эффектно ( то есть минимум всяких файерболлов, молний и прочего адского огня), во - вторых оно имеет ограниченное воздействие на представителей свободных народов, а в третьих, это самое волшебство, достаточно часто выглядит просто как мастерство отточенное до совершенства.

Малоизветсная илюстрация, к истории Берена и Лютиэн ( на картине Берен и Лютиеэн на Хуане едут через эльфийские леса).

С чего вообще начинается эта история любви? Если не копать сильно вглубь, она начинается с предательства.  Отец Берена - Барахир, командовал отрядом диверсантов, которые доставляли сильные неприятности Морготу. Покончить с ними послали  Саурона.

Среди спутников Барахира был Горлим, сын Ангрима. Жену его звали Эйлинэль, и велика была их любовь, пока не грянула беда. Однажды Горлим, вернувшись с порубежных стычек, увидел, что дом его разграблен и пуст, а жена исчезла; и не знал он, убили ее или увели в рабство. Тогда он ушел к Барахиру и среди его воинов был самым отчаянным и жестоким; но сомнение грызло его сердце, ибо думал он, что Эйлинэль, быть может, жива. Порой он тайно уходил один и приходил к своему дому, что все еще стоял среди равнин и рощ, которые когда–то принадлежали ему; и это стало известно слугам Моргота.

Однажды осенью, в сумерках, Горлим пришел туда, а когда подошел к дому, почудилось ему, что в окне мелькнул свет. Подкравшись, он заглянул в окно и увидел Эйлинэль. Лицо ее было измождено голодом и страданиями, и послышался ему ее голос, сетующий на то, что он покинул ее. Горлим громко крикнул; и в то же мгновение порыв ветра задул огонь, завыли волки, и на плечи его легли руки ищеек Саурона. Так был схвачен Горлим: его приволокли в лагерь и пытали, чтобы вызнать, где скрывается Барахир и какими путями бродит. Но Горлим ничего не сказал. Тогда обещали ему, что если он покорится, то его освободят и вернут ему Эйлинэль; и, измучась болью и тоской по жене, он дрогнул. Тогда его немедля доставили к Саурону, и Саурон сказал: «Я слыхал, что ты хочешь поторговаться со мной. Какова же твоя цена?»

И Горлим ответил, что хочет обрести Эйлинэль и быть освобожденным вместе с нею, ибо думал, что она, как и он, в плену.

Рассмеялся тогда Саурон: «Уж слишком ничтожна цена для столь великого предательства! Что ж, пусть будет так. Говори!»

Горлим попытался было отступиться, но, устрашенный взглядом Саурона, он в конце концов рассказал все, что знал. И захохотал Саурон и, измываясь над Горлимом, открыл ему, что видел он лишь призрак, сотворенный чарами, чтобы заманить его в ловушку, ибо Эйлинэль давно мертва. «Тем не менее я исполню твою просьбу, — сказал Саурон. — Ты будешь освобожден и отправишься к Эйлинэль». И он предал Горлима мучительной смерти.

Итак. Саурон  - это существо божественной природы, он майя (майяр), который в целом тоже самое, что и Валар, но труба пониже и дым пожиже. И тем не менее, он не может просто залезть в голову, какому то человечишке и вызнать у него все необходимое. Он должен предварительно подвергнуть его пыткам, ослабить волю, убедить предать, но несмотря на все это, финальный выбор за Горлимом. Более того - Саурон даже ему не лжет. Да он вкладывает в свои слова иной смысл, но прямой лжи тут нет. И также его магия убеждения работает и в дальнейшем.

После столкновения с нуменорцами Саурон, побеждает их с помощью хитрости, коварства и умения правильно говорить.

Умен, хитер, коварен и красноречив был ученик и приспешник Моргота. И трех лет не прошло, а он уже выбился в тайные советники короля. Действуя сладчайшей лестью, пуская в ход тайные знания и магические приемы, неведомые людям, сумел он завоевать благорасположение сначала государя, а потом и придворных.

И снова никаких огненных шаров, осушения морей и т. д. Даже Гарри Поттер действовал эффектнее, а уж какой - нибудь Моисей просто вытер бы ноги об Саурона за счет своего умения управлять водой морскою.

Точно также, Саурон, убеждает Келибримбора помочь ему в изготовлении Колец Власти. Точно также он подчиняет себе девятерых, убеждая принять девять талисманов. Но он именно убеждает. Возможности просто "заколдовать" кого то у него нет.

Толкин постоянно подчеркивает, что никакая магия не может быть сильнее свободной воли. Да, она может склонить человека к тому или иному пути, может даровать сверхпроницательность, подсказать как именно действовать и что говорить, но абсолютным оружием она не является.

Более того, самая мощная магия это умение убеждать и влиять на собеседника, менять его мировоззрение, заставлять действовать так, как нужно магу.

Бильбо и сам замер на месте и почти перестал дышать. Он был в отчаянии. Необходимо выбраться отсюда, из этого страшного мрака, пока у него остались силы. Надо бороться. Ударить кинжалом злобную тварь, убить, опередить его, пока он не убил Бильбо. Нет, это будет нечестно. Бильбо невидим, а у Голлума нет кинжала, да он еще и не пытался убить его, Бильбо. И потом, Голлум такой одинокий, такой несчастный и заброшенный. Внезапно сердце Бильбо наполнилось сочувствием, жалостью, смешанной со страхом, он представил себе череду бесконечных беспросветных дней, без всякой надежды на лучшую жизнь, - лишь жесткий камень, холодная рыба, вечное шныряние и бормотание. Все эти мысли молнией пронеслись у Бильбо в голове, он содрогнулся.

Позднее, разговаривая с Фродо, Гендальф, объясняет молодому хоббиту как работает "магия"

Какая жалость, что Бильбо не убил эту подлую тварь, когда у него была такая возможность!

- Жалость! Да, жалость остановила его руку. Жалость и милосердие: не убивать без нужды. И он вознагражден за это, Фродо. Несомненно, именно из-за этого он так мало поддался влиянию зла и отказался в конце концов от Кольца.

И тут же "магически" воздействует на Фродо -

Заслуживает смерти! Конечно. Многие живущие заслуживают смерти. А сколько умерших заслуживали жизни. Можешь ты вернуть им ее? В таком случае не будь слишком скорым в осуждении на смерть. Ибо даже самый мудрый не может видеть всех последствий. У меня почти нет надежды, что Горлум сможет измениться до того, как умрет, но вдруг… И к тому же он связан с судьбой Кольца. И сердце говорит мне, что он еще сыграет свою роль, плохую или хорошую, но сыграет: и когда это время наступит, жалость Бильбо может отразиться на судьбе многих, в том числе и на твоей.

Именно слова Гендальфа убеждают Фродо оставить в живых Горлума. Как итог - уничтожение Кольца Власти.

Основное "волшебство", в первоисточнике это умение убеждать, при этом оставляя право выбора, за объектом приложения магических сил.

- Хотите посмотреть, Фродо? - спросила госпожа Галадриэль. - Вы ведь не хотели бы видеть эльфийское волшебство и были удовлетворены.

- Вы советуете мне посмотреть? - спросил Фродо.

- Нет, - ответила она. - Я вообще не даю вам совета. Вы можете увидеть что-нибудь: и плохое, и хорошее, и увиденное может оказаться полезным для вас, а может - и нет. Смотреть - одновременно хорошо и опасно. Но я думаю, Фродо, что у вас хватит храбрости и мужества, иначе я не привела бы вас сюда. Поступайте, как хотите.

Я уже писал о том, как Галадриэль манипулирует Сэмом и Фродо, ради своих интересов. Но выбор у них был.

Это еще одно очень важная идея первоисточника, которая "потерялась" в экранизации.

Пин, Мэрри и Сэм делают свободный выбор помочь Фродо. Тогда как в кино они просто валятся ему на голову.

- Конечно, мы понимаем, - твердо сказал Мерри. - Поэтому мы и решили идти. Мы знаем, что Кольцо не смешной вопрос. Но мы решили помочь тебе по мере своих сил в борьбе против Врага.

Фродо также делает свой свободный выбор

Никто не ответил. Прозвенел полуденный колокольчик. Фродо смотрел на всех, но к нему не повернулся никто. Все члены Совета сидели, опустив глаза и глубоко задумавшись. Страшный ужас охватил его, как будто он ждал объявления своей судьбы, он давно предвидел ее, но все же надеялся, что она никогда не сбудется. Желание отдохнуть в мире, остаться рядом с Бильбо в Раздоле заполнило его сердце. Наконец он с усилием заговорил и с удивлением услышал собственные слова, как будто кто-то другой говорил его слабым голосом.

- Я понесу Кольцо, - сказал он, - хотя я не знаю пути.

Элронд поднял глаза и взглянул на него, и Фродо почувствовал, как проницательный взгляд пронзает его сердце.

- Если я правильно понял все, что слышал, - сказал Элронд, - я думаю, эта роль предназначена для вас, Фродо. И если вы не отыщете пути, никто не сделает этого. Настал час народа Удела: хоббиты выходят из своих спокойных полей и сотрясают башни и Советы Великих. Кто из всех мудрых мог предвидеть это?

Но это тяжелая ноша. И ее нельзя переложить на другого. Я не могу возложить ее на вас. Но если вы добровольно принимаете ее, я скажу, что ваш выбор правильный. И если бы собрались все могучие друзья эльфов древности: и Хадор, и Хурин, и Турин, и сам Берен, - ваше место было бы среди них.

 Обратите внимание, как точно Толкин прописывает характер своих персонажей. Галадриэль говорит о том, что она не дает советов и не заставляет выбирать ( свободная воля, делайте как сочтете нужным), при этом действуя так, чтобы "свободный выбор" был именно тем, какой ей выгоден. И точно также строит свой диалог Элронд.

Если мы пойдем далее по тексту, то увидим, что выбор постоянно предлагают сделать всем. И они вольны его сделать. Эомер выбирает помочь Арагорну, Боромир защитить ( ценой жизни) хоббитов, Теоден отринуть свое отчаяние и лень, Фарамир - помочь Фродо. И каждый делает свой выбор, основываясь не только на чувствах, но и логике. Все это, увы, в фильмах Джексона, оказалось ненужным и потерялось.

https://www.youtube.com/watch?v=cyonADUPAxk

Данная сцена не только противоречит логике первоисточника и авторскому замыслу Толкина. Это полбеды. Проблема в том, что она и человеческой логике противоречит. Если Саруман полностью контролирует Теодена, то почему Гендальфа вообще впустили в Эдорас? Почему Рохан еще не завоеван? Почему Саурон, который сильнее Сарумана, не вселяется во всех подряд?

Второй вопрос, который бы хотелось рассмотреть это "доброта" персонажей профессора и некие особенности личностей магов.

Лично мне кажется, что тот же Гендальф наиболее полно и честно раскрывается, когда взаимодействует с Дэнетором. Наместник Гондора вообще личность уникальная. Это смертный, который, пусть и через Палантир, но все же лично противостоял воле самого Саурона. Причем делал это неоднократно. Разумеется, владыка Мордора, в итоге сумел изрядно подточить его волю и ввергнуть в отчаяние, но удалось ему это далеко не сразу. Сам Гендальф считает Дэнетора очень проницательным человеком и именно с ним общается совершенно открыто, без обиняков.

Скажу тебе вот что: я не правлю ни одним королевством, ни большим, ни малым. Но если добру в нашем мире грозит опасность — я появляюсь! И если даже Гондор погибнет, и наступит ночь ради того, чтобы утро принесло новый рассвет и лучшие плоды, я буду считать, что выполнил долг. Я ведь тоже Наместник. Разве ты не знал?

Неплохо правда?  Дэнетор не отделяет себя от Гондора, он всю свою жизнь насмерть бьется ради своего государства. Ради этого он потерял одного сына и почти потеряет второго. Он измучен чудовищным противостоянием с хозяином Барад Дура и вот "светлый маг" прямо ему говорит, что в принципе, готов пожертвовать Гондором ради достижения своих целей. Гендальф не врет и не скрытничает, он знает, что Дэнетор разгадает любую хитрость и недомолвку, поэтому даже нужную информацию сообщает наместнику через посредника (Пина). И собственно таковы все персонажи Толкина. Они как раз прекрасны тем, что выступая на стороне "добра" действуют строго ради своих интересов, зачастую совершенно безжалостно используя для этого тех, кто под руку подвернется. Галадриэль, совершенно спокойно заставляет хоббитов посмотреть в ее "магическое" зеркало.

К примеру, тот же Фарамир. Истинный сын своего отца, который действует в очень схожей манере.

  Конечно, ты сделал все, что мог,— сказал Гэндальф.— Но учти, что Повелитель Гондора узнал от тебя больше, чем ты думаешь, Пипин. Ты не смог скрыть от него, что не Боромир вывел Отряд из Мории, и что среди вас был кто-то весьма достойный, кто скоро прибудет в Минас Тирит с легендарным мечом у пояса. Гондорцы много значения придают старинным легендам, и с тех пор, как Боромир ушел в Поход, Денэтор не раз размышлял над словами Предсказания, пытаясь угадать, что такое «Проклятие Исилдура».

Это необычайный человек, Пипин. Кем бы ни были его предки, в его жилах течет почти чистая кровь жителей Закатного Края; она же досталась его второму сыну Фарамиру. Боромир, любимый сын, был другим. Денэтор прозорлив. Если он напряжет свою волю, то может многое вычитать в чужих мыслях, даже издали. Его нелегко обмануть и опасно даже пытаться.

А вот как Фарамир беседует с Фродо.

Сэм скоро понял, что Фарамиру подозрительны недомолвки Фродо, из-за которых неясно, зачем он шел с Отрядом от Раздола, почему расстался с Боромиром и куда направляется теперь. То и дело заводил он речь о Проклятии Исилдура: словом, явно раскусил, что самое важное от него скрывают.

И Дэнетор и Фарамир точно понимают, что "Проклятие Исилдура" это самое важное.

Оба они используют собственное горе - смерть Боромира, для того, чтобы вывести собеседника на откровенность и скрыть истинные мотивы.

Теперь рассказывай свою историю, мой вассал, — произнес Денэтор не то ласково, не то язвительно.— Ибо большую цену имеют для меня слова того, кто был в дружбе с моим сыном.

Фарамир беседует с Фродо

Вернется, говоришь ты! Ты был другом Боромиру?

Фродо живо припомнилось, как Боромир напал на него, и он замешкался с ответом. Взгляд Фарамира стал жестче.

- Много тягостей и невзгод вынесли мы бок о бок с Боромиром, - вымолвил наконец Фродо. - Да, я был ему другом.

Фарамир мрачно усмехнулся.

- И тебе горько было бы узнать, что Боромира нет в живых?

Дэнетор всего за пару часов "раскалывает Пина" . Впрочем, в лице Гендальфа он имеет достойного противника.

Фарамир, не уступает отцу.

Я не корю тебя, - сказал Фарамир. - Ты с честью вышел из трудного испытания, и в уме тебе не откажешь. Однако я вижу и то, что стоит за твоими речами. С Боромиром дружен ты не был, и расстались вы худо. Он, видно, нанес обиду - и тебе, и господину Сэммиуму. Я очень любил Боромира и отомщу за его смерть, но я хорошо его знал. Должно быть, это случилось из-за Проклятия Исилдура - ведь из-за него распался ваш Отряд? Мне ясно, что это - могущественный талисман, из тех, какие порождают распри между соратниками, если верить старинным былям. Верно ли я угадал?

Также он, во время первой беседы, провоцирует Фродо, намекая на предательство. Фродо не поддается, но реагирует Сэм. И Фарамир это запомнил, а в дальнейшем использует.

Он также льстит Фродо, говорит, что больше не будет спрашивать о проклятии, у них находятся иные темы для беседы - Гендальф и его "смерть". Фарамир приводит хоббитов на секретную базу, кормит и поит до отвала, потом провоцирует на необременительную беседу

С Фродо сон соскочил, и он был очень не прочь поговорить. Но хотя вкусная еда и доброе вино развязали ему язык, он все же не распускал его. Сэм сиял благодушием и мурлыкал себе под нос, но сперва только слушал Фродо и усиленно поддакивал.

Кстати, когда Дэнетор беседует с Пином

Слуги принесли кресло и низкий табурет, подали на подносе большой серебряный кувшин, кубки и белые пироги.

Фарамир начинает издалека, рассказывает хоббитам о Гондоре, постепенно находит общую с Сэмом тему - эльфы, и через это выводит его на правду о Боромире и "проклятии Исилдура.

Да, сэр, уж вы извините, даром что витязь витязем, тут что и говорить! Но вы в общем-то сами почти догадались. А я аж от Раздола следил за Боромиром в оба глаза - не то чтобы что-нибудь, а мне ж хозяина беречь надо, - и я вам так скажу: в Лориэне он увидел и понял то, что я уж давно раскумекал, - понял, чего он хочет. А он с первого же мига захотел Кольцо Врага!

- Сэм! - в ужасе воскликнул Фродо. Он пребывал в раздумье и очнулся слишком поздно.

И Дэенетор и Фарамир одинаково используют эмоции, ищут общие темы для беседы , понимают, кто из их собеседников более простодушен и от кого легче добиться правды.

Вот так Толкин, используя достаточно скупые средства ( диалоги) раскрывает характеры своих героев. Для читателя очевидно, как похожи между собой Фарамир и Дэнетор. Но при этом видна и разница между ними.

Денэтор.— Безумием была бы гордыня, отринувшая помощь и совет в трудный час; но ты предлагаешь эти дары, осуществляя свои замыслы. А Правитель Гондора никогда не станет орудием в чужих руках, даже самых благородных. В его глазах ни одна цель в мире не может быть выше блага Гондорского Королевства.

Фарамир - Я не подобрал бы этот талисман и на большой дороге. Если б даже Минас-Тирит погибал на моих глазах и я один мог бы его спасти с помощью вражеского колдовского орудья, возвеличить Гондор и прославиться, то и тогда - нет! Такою ценой не нужны мне ни победы, ни слава, о Фродо, сын Дрого.

Кстати, когда Фарамир, решает добиться любви Эовин, он действует ровно также, как ппривык поступать при решении неких политических задач. А именно, сначала допрашивает всех, кто хоть что то знает о будущей жене, анализирует информацию и строит диалог с будущей женой так, чтобы она сделала " свободный выбор" в его пользу.

Именно это делает персонажей профессора настолько живыми. Не их "доброта" , а именно логичность выбора и свобода воли. Магия, конечно, может на нее повлиять, но именно повлиять, а не заставить делать то, что нужно волшебнику.